Дендрохронологическая шкала Новгорода — самая надежная в мире древностей
Статья А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского как будто касается относительно частного вопроса. Однако оценивать ее целесообразно и даже необходимо лишь в генеральном контексте той концепции не только российской, но и всемирной истории, которую А. Т. Фоменко с сотрудниками в течение довольно долгих лет предлагает широкой аудитории в публикуемых им теперь уже многочисленных книгах. Данная статья, без сомнения, преследует цель эту концепцию подтвердить уже на частном примере, указывая якобы на глубокую ошибочность прежних взглядов, выразителями которых выступают А. А. Зализняк и В. Л. Янин. Именно поэтому, кроме реакции на конкретные датировки берестяных документов, мы не сможем обойтись без оценки некоторых глобальных построений А. Т. Фоменко: без подобных отсылок дискуссия вряд ли будет достаточно ясной.
В целом оценку некоторых основных взглядов А. Т. Фоменко, равно как и положений настоящего манускрипта, мы можем выразить в следующих пунктах*.

*Наши оценки взглядов А. Т. Фоменко в своих основных чертах полностью созвучны с тем, что было выражено во множестве статей, которые составили книгу, посвященную его работам [1].

1. Опираясь на разработанные им весьма странные и фактически не могущие считаться научными методы, А. Т. Фоменко пытается провести ревизию абсолютно всех кардинальных положений всемирной истории. Он пытается опровергнуть абсолютно все положения, которые выработаны в течение последних столетий историками, археологами, филологами и представителями иных смежных научных дисциплин не только в России, но и во всех иных странах. Спекулятивно-броские максимы А. Т. Фоменко обеспечили ему немалое число поклонников в среде читателей-непрофессионалов. Однако нам неизвестен ни один профессиональный исследователь, который бы признал правоту исторических ревизий А. Т. Фоменко и его последователя Г. В. Носовского. Сотрудники Института археологии РАН, естественно, относятся к категории «непризнающих» специалистов.
2. А. Т. Фоменко называет в качестве основной причины поразительно грубого искажения начальной российской истории заговор «романовских» историков (так он именует ранних историков времени династии Романовых). По существу же, в этот «заговор» им включены и историки прочих стран, поскольку их взгляды на древнюю и средневековую историю как России, так и иных евразийских цивилизаций не отличаются в принципиальных чертах от концепций российских исследователей. Другой причиной (при оценке в стиле А. Т. Фоменко) сложившейся ситуации в мировой историко-археологической науке, видимо, следует считать глубокое невежество и полную профессиональную непригодность всей огромной массы людей, посвятивших свою жизнь изучению древности. Можно ли вообще согласиться с такими заключениями?
3. А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский утверждают: Новгород Великий вовсе не то, что считают В. Л. Янин и А. А. Зализняк (добавим: кроме названных ими ученых также все российские и зарубежные специалисты). По их мнению, то, что иные почитают за Новгород, лишь глухой «околоток», каковой и зародился-то очень поздно. Но в таком случае авторам статьи надо опровергнуть десятки тысяч письменных средневековых документов, рассеянных по хранилищам не только России, но и Скандинавии, Германии, Польши, Литвы. Ведь эти документы свидетельствуют без каких-либо сомнений, что Новгород Великий именно и есть тот Новгород Великий, и никакой иной. Без подобного исследования А. Т. Фоменко и Г. В. Носовского ни в коей мере не может спасти даже их отсылка к собственной работе (см. пункт 2 в Литературе), кстати, единственной, на которую они вообще могут «опираться» в безбрежном море публикаций по средневековой истории Европы.
4. По мнению авторов статьи, «псевдоновгородская» хронология, из которой исходят В. Л. Янин и А. А. Зализняк, к тому же абсолютно неверна. Может быть, последней каплей, разоблачающей эти чудовищные (как думают авторы) заблуждения, по их же представлениям и явился тот материал, который стал основой для статьи. Они сочли, что намеренные или ненамеренные заблуждения В. Л. Янина и А. А. Зализняка разоблачены. Нет, не в XI в., но в 1774 г. процарапали на бересте фигурку Святой Варвары! Что же мы будем делать тогда с дендрохронологией, которой так обязан Новгород и на базе раскопок которого столь пышно расцвели дендрохронологические изыскания сначала в СССР, а затем и в России? Ведь академики — археолог и филолог — в своих датировках исходили из дендрохронологии.
5. Уже давно общепризнано, что дендрохронология ныне, по сути, стала основным и наиболее точным методом датировки массового материала там, где сохранилась деревянная архитектура. И хронологическую шкалу Новгорода — с его феноменально богатой коллекцией дерева мостовых, напоминающих фантастический тридцатислойный пирог, или же иных сооружений этого города — закономерно считают наиболее отработанной и надежной, пожалуй, даже во всем мире древностей. Ведь к настоящему времени в Новгороде путем замеров миллионов колец обработано более 12 тыс. стволов дерева, и строго последовательное стратиграфическое расположение многолетних бревен в слоях города придает особую надежность хронологическим построениям. Получено до 7 тыс. абсолютных датировок — и это с точностью до года! Определено время сооружения более 600 самых различных раскопанных построек [2]. Шкала абсолютных датировок на базе всей изученной новгородской древесины четко очерчивает нам диапазон от дня нынешнего до 800 г., то есть 1200 лет. И вовсе не В. Л. Янин занимался разработкой «шкалы», сфера его интересов связана с иными проблемами. Хронологической шкалой он, естественно, пользуется и опирается на нее совершенно корректно.
6. Дендрохронологии Новгорода уже более 40 лет. Первые опыты по дендродатированию были проделаны Б. А. Колчиным еще в 1959–1960 гг., и на эту тему опубликовано множество работ [3]. После его кончины эти исследования активно продолжались в Институте археологии РАН; не прекращаются они и поныне. База данных увеличивается ежегодно. Более того, новгородская шкала проверялась и перекрестно сопоставлялась с иными древними средневековыми материалами в лабораториях Литвы, Польши, Швеции.
7. Те материалы, датировку которых пытаются опровергнуть А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский, извлечены из новгородских слоев, самым надежным образом датированных на базе дендрохронологических изысканий. Следовательно, перед авторами статьи стоит задача опровергнуть все эти миллионы замеров и тысячи дат, проанализированных стволов из новгородских слоев. Необходимо убедить специалистов (но никак не случайных читателей!), что и дендрошкалы Восточной Европы — также порождение либо заговора, либо невежества так называемых специалистов. В противном случае сама дискуссия (или даже ее подобие) на тему хронологии средневековых древностей полностью утрачивает какой-либо смысл.
8. Анализ данной частной статьи, равно как и иных более общих работ А. Т. Фоменко и его сотрудников, показывает, что мы сталкиваемся с полным игнорированием ими базовых археологических подходов вроде относительного датирования, стратиграфии и иных. Беремся определенно утверждать, что авторы не имеют сколько-нибудь ясного представления об арсенале основных методов археологической науки и возможностях каждого из них.
9. Наконец, аналогичным образом мы оцениваем и «палеографические изыски» авторов статьи, касаемые написания цифр и букв на знаменитой ныне бересте. То, что делают А. Т. Фоменко и Г. В. Носовский с берестяными грамотами, можно отнести к «школьным» подходам в лингвистике. Обычно начинающие такого рода «изыскания» люди полагают, что путем самых произвольных сравнений и ничем не контролируемых сопоставлений можно расшифровывать любую древнюю письменность или же понимать знаки давно исчезнувшего языка. Нечто подобное предлагают нам и А. Т. Фоменко с Г. В. Носовским, когда находят на ряде начертанных на бумаге планов XVIII в. некое подобие знаков, представленных на новгородской бересте. Подобные «школьные методы» академической наукой забракованы очень и очень давно. И мы не считаем целесообразным расширять дискуссию по этой теме.

P. M. Мунчаев, член-корреспондент РАН
Е. Н. Черных, доктор исторических наук