«Я медсестра и я хочу поделиться с вами секретами частных гинекологических клиник» — так начинается статья, получившая некоторое время назад большое количество отзывов в китайской блогосфере. Ее содержание не просто поражает, но и откровенно шокирует тем, насколько описываемые в ней ситуации распространены в Китае. Обычно китайцы «не любят выносить сор из избы», однако, реальная действительность в стране настолько сильно отличается от создаваемого в СМИ положительного образа, что некоторые из них просто не выдерживают и выплескивают в сеть весь накопившийся негатив.

Вашему вниманию предлагается сокращенный перевод этой статьи. Проверить достоверность приведенной в ней информации не представляется возможным, однако, судя по реакции китайских интернет-пользователей, можно прийти к выводу, что подобные вещи не редкость для Китая.

«После завершения обучения я устроилась на работу в регистратуре, но текучесть кадров в клиниках очень большая и медсестер часто не хватает, так что меня попросили помогать врачам принимать пациентов. Постепенно я заметила, что практически каждой клиентке, обращавшейся с жалобой на задержку месячных, врач сообщал о беременности. Хотя в большинстве случаев анализы указывали на обратное, врач убеждал пациентку в том, что анализ дал положительный результат и всеми правдами и неправдами склонял ее к аборту.

Часто сотрудники клиники делали чистку матки женщинам, которые даже не были беременны. Как-то раз я спросила у врача — зачем вы так поступаете? В ответ на это врач с явным безразличием заявила мне, что она попросту отрабатывает полученные деньги и помогает женщинам, очищая им матку. Но ведь даже мне известно: каждая подобная чистка делает стенки матки тоньше, что чревато негативными последствиями в будущем — если женщина все-таки забеременеет, то шансы на выкидыш будут существенно выше.

Однажды произошел случай, который сильно потряс меня. К нам пришла молодая девушка и попросила сделать ей аборт (стандартная плата за проведение аборта составляла 5 тысяч юаней). После того как пациентка погрузилась в наркоз, врач с невозмутимым видом достал из ее сумочки кошелек и пересчитал купюры, которые находились в нем. Когда девушка очнулась, он сокрушенно сообщил, что у нее якобы произошло воспаление матки, поэтому ей следует пройти процедуру криотерапии. Более того, врач не постеснялся добавить, что обычно такая процедура стоит тысячу юаней, но у девушки слабый организм, поэтому необходимо также поставить капельницу, стоимостью 800, 1200 или же 1600 юаней. Немного подумав, пациентка выбрала капельницу за 1200 юаней. Это было отвратительно: медицинский работник увидел, что у девушке в кошельке была приличная сумма, и с ходу придумал способ, как поживиться деньгами.

Достаточно насмотревшись, я решила перейти в другую, как мне казалось, более честную по отношению к пациентам клинику. Я выбрала клинику акушерства и гинекологии, считавшуюся одной из самых передовых. Главврачом в ней была довольно приятная в общении женщина, у которой было множество званий и дипломов. Поначалу главврач произвела на меня хорошее впечатление, пообещав, что у меня будут достойные условия труда, а зарплата будет быстро расти из-за большого количества клиентов.

Пациенток у нас действительно было много. В большинстве случаев это были студентки или еще совсем молоденькие девушки. Наша клиника принимала всех посетительниц, не обращая никакого внимания на то, являются ли они совершеннолетними, и знают ли об их положении родители или опекуны. Со временем я обнаружила, что главврач по сути разбиралась только в абортах, но кроме них больше ничего не знала и не имела самых элементарных медицинских знаний. Даже я, обычная медсестра с профильным образованием, разбиралась в медицине куда лучше нее. Как мне удалось выяснить чуть позже, все сертификаты и дипломы главврач взяла «напрокат» у одного пожилого военного врача за ежемесячную плату в размере 15 тысяч юаней.

Однажды к нам в клинику пришла девушка, находившаяся на седьмом месяце беременности. Недавно она порвала со своим парнем и решила избавиться от плода их любви. По всем существующим правилам больница не должна была соглашаться проводить аборт на таком позднем сроке. В итоге девушка преждевременно родила в больнице ребенка, но врач сказала ей, что ребенок был слаб и погиб.

Новорожденный на самом деле был слаб, но он не погиб — его удалось выходить. Вскоре врач нашла на него покупательницу, одну богатую женщину и продала ей малыша за 80 тысяч юаней. Вдобавок к этому, покупательница заплатила еще восемь тысяч юаней за свидетельство из клиники, в котором она была указана, как мать ребенка. Также женщина дала еще тысячу на то, чтобы родительница как можно скорее восстановила свои силы после родов. Впрочем, покупательница так и не узнала о том, что девушка давно выписалась из клиники, заплатив за оказанные ей услуги положенную сумму, и не подозревает о том, что ее пусть и нежеланный малыш был продан как вещь. Я смогла продержаться в этой клинике около трех месяцев, после чего уволилась.

Мне удалось найти еще одну хорошую больницу, в которой работали настоящие дипломированные врачи. Я была счастлива и думала, что наконец нашла достойное место, однако, и у этой клиники обнаружился один существенный изъян — ее сотрудники имели очень слабое представление о гигиене и не утруждали себя мытьем рук. Иногда во время операции их инструменты падали на пол, но врачи игнорировали мои предложения заменить их, а просто слегка обмакивали их в обеззараживающую жидкость и продолжали работать с этими инструментами дальше.

В дальнейшем я стала замечать совершенно неприемлемые вещи — даже когда роды шли нормально и малыш почти показывался, врач неожиданно заявлял, что появились серьезные проблемы, настаивая на проведении кесарева сечения. При этом ребенка умело «запихивали» обратно, чтобы мучающаяся от боли роженица ничего не заподозрила. И все это делалось по той простой причине, что кесарево сечение стоит как минимум в два раза больше, чем обычные роды. Сейчас я с ужасом вспоминаю о таких вещах. Однажды я не выдержала и спросила у врача, зачем пациенток вводят в заблуждение, говоря им, что положение ребенка неправильное и надо непременно делать кесарево, когда очевидно, что роды проходят нормально и без осложнений? На мой вопрос врач лишь равнодушно пожал плечами и ответил, что они поступают «еще по-человечески» в сравнении с другими клиниками.

В конце концов я покинула и это рабочее место. Не без труда мне все-таки удалось найти нормальную больницу, в которой никто не вымогает у пациентов деньги, а все врачи имеют должную квалификацию. Теперь я спокойна, но хочу предупредить всех девушек, кто собирается в ближайшем времени рожать или делать аборт — подходите к выбору клиники с большой осторожностью! Помните, не следует уповать на то, что если главврач в клинике милая и улыбающаяся женщина, то все будет в порядке. В действительности это далеко не так».

Очередной скандал, связанный с жестоким обращением с животными в Китае — посетители зоопарка в городе Сямэнь (Xiamen), провинция Фуцзянь (Fujian), развлекались катанием на гигантских черепахах, понуждая их к передвижению уколами острыми предметами.

Сямэньский зоопарк Хайцан (Haicang Wild Animal Park) стал новым домом для самца и самки гигантских альдабрских черепах (один из самых крупных видов черепах в мире), когда в апреле 2012 года власти островного государства Маврикий подарили их китайской стороне. Согласно информации, размещенной на официальном сайте администрации города, власти тогда заверили: «Сямэнь хорошо позаботится о национальном сокровище острова Маврикий».

Спустя три года в интернете появились негативные подробности жизни черепах в зоопарке. Ознакомившись с ними, китайские интернет-пользователи назвали Хайцан «настоящим концлагерем для животных».

Опубликованные в сети фотографии демонстрируют оседлавших гигантских черепах девушку и мужчину с сыном. В руках «всадники» держат предметы, похожие на отвертки — как выяснилось, с их помощью они заставляли рептилий передвигаться. На одном фото в глазах черепахи видны слезы.

Представители СМИ поговорили с бывшей сотрудницей «концлагеря для животных», которая рассказала, что правила зоопарка действительно позволяли посетителям фотографироваться рядом с черепахами, однако некоторые понимали их по-своему и садились верхом на рептилий. Женщина просила не мучить черепах; недовольные этим туристы пожаловались на нее начальству, вскоре после чего ее уволили.

Комментируя данный инцидент, администрация зоопарка Хайцан сообщила о создании следственной группы, которая проверит утверждения о жестоком обращении с животными. Также представители администрации добавили, что правила зоопарка будут пересмотрены, и посетители больше не смогут ездить на черепахах. В заключение они отметили, что «слезы» в глазах рептилий — это «вполне нормальное явление», свидетельствующее о том, что черепахи «здоровы».

Китайские фермеры часто решают проблему утилизации умерших от болезней свиней путем сбрасывания туш в реки. Но гниющее мясо не всегда остается плавать в речных водах. Некоторые недобросовестные предприниматели хорошо зарабатывают, вылавливая зараженную свинину и реализуя ее затем на рынке.

Подобная деятельность является результатом коррупции и недостаточного надзора над качеством мяса в Китае. Некоторое время назад китайский портал Sina опубликовал материал о бойне в провинции Фуцзян (Fujiang), специализирующейся на обработке и продаже зараженной свинины. Согласно имеющимся данным, владелец этого предприятия продал не менее 2 тысячи тонн свинины на сумму около 7 миллионов долларов США.

Двое местных жителей вылавливали из рек мертвых свиней и продавали их скупщикам, получая серьезную прибыль. Один из скупщиков по имени Линь (Lin) покупал больных свиней непосредственно у фермеров за 16-80 долларов. «Я покупал свиней с замедленным из-за болезней ростом, больных свиней и недавно умерших свиней», — сообщил Линь Sina. Мужчина работал на владельца фуцзяньской скотобойни. За фунт мяса (450 грамм) они платили примерно 1 доллар. «Мы просто скупали у крестьян все, что можно было купить», — заявил Линь.

Многие китайские фермеры не знают, как избавиться от больных или мертвых животных, поэтому и обращаются за помощью к таким людям. Некоторые крестьяне жаловались Sina, что безопасная утилизация обходится им в 30 долларов, а власти для этой цели выделяют только 12 долларов на одно животное.

Тотальная коррупция в КНР стала причиной того, что нормативы в пищевой промышленности часто игнорируются. Инспектор скотобоен по имени Чжан Шуйхуа (Zhang Shuihua) регулярно получал взятки от владельцев подобных предприятий и скупщиков мяса, при этом с Линем у него сложились особенно доверительные отношения. «Их свинина не имела сертификатов о происхождении или прохождении надзора, но за 2100 юаней в месяц я выдавал Линю сертификаты, что мясо полностью соответствует стандарту качества» — рассказал Чжан. «То, что владелец бойни дает взятки инспекторам, не является для нас секретом, мы закрываем на это глаза» — сообщил работник инспекции.

Работники фуцзяньской скотобойни, в свою очередь, признались, что никогда не стали бы готовить и есть произведенное на их предприятии мясо.

Представители фирмы по оптовой закупке замороженной продукции из города Фучжоу (Fuzhou) заявили, что они закупили мясо у указанной скотобойни на сумму 480 тысяч долларов, поскольку ее владелец предъявил нужные сертификаты качества. Владелец ресторана лапши в городе Чжанпин (Zhanping), провинция Фуцзян, рассказал, что с 2010 года он приобрел на бойне мяса на 10 тысяч долларов. «Иногда поступавшее мясо имело темно-красные или черные пятна», — отметил он.

Как выяснилось, мясо с фуцзяньской скотобойни можно было приобрести во многих провинциях по всей стране: объем продаж достиг почти 9 миллионов долларов.

Скотобойня в Фуцзяне не является единичным случаем. В провинции Хэбэй (Hebei) некая компания покупала у местных фермеров больных ящуром свиней. Хотя местный ветеринар так и не выдал сертификат качества на этих животных, их все равно отправили на бойню. Один из крестьян рассказал, что инспекторы порой оценивают свиней только по внешнему виду и не принимают во внимание другие показатели.

В провинции Шаньдун (Shandong) был выявлен случай, когда состояние животных не соответствовало заявленному в сертификате. «Вы можете сделать официальный сертификат сами. Это нетрудно», — сообщил водитель, перевозящий свиней.

Продажа мяса больных или мертвых свиней — далеко не единственное последствие коррупции, охватившей сельское хозяйство Китая. People’s Net, онлайн-версия People’s Daily, ранее опубликовала историю крестьянина, занимающегося выращиванием овощей почти 40 лет. «Форат и так называемое Божественное Удобрение дают самый лучший урожай. Продажа и их использование незаконны, но магазины все равно продают их» — поделился фермер с представителями издания.

К слову, Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ) классифицирует форат как «очень токсичный» химикат. Даже совсем небольшие его дозы могут вызвать тошноту и головокружение, а высокие — могут привести к параличу респираторной системы и смерти.

«Божественное удобрение» было названо в легендарного китайского бога земледелия. В его состав входит инсектицид алдикарб (запрещенный в США). По словам фермера, удобрение увеличило урожай арбузов в два раза, а урожай сельдерея — в три раза. «Ну и кто откажется использовать такое удобрение?» — задался он вопросом.

Большая часть выращиваемых мужчиной овощей не проверяется инспекцией и поставляется на местные рынки и в супермаркеты. Сын фермера скептически относится к богатым урожаям своего отца. «Глядя на все бутылочки с химикатами, что-то мне не очень хочется есть такие овощи» — отметил он.

16 мая исполнилось 50 лет с начала Великой Пролетарской Культурной Революции в Китае. 10 лет буйства молодежных банд — хунвейбинов (студентов-«красногвардейцев») и цзаофаней (молодых рабочих-«бунтарей») — стоили стране 100 миллионов пострадавших и почти 2 миллионов убитых. «Культурная революция, запущенная по инициативе национального лидера и использованная в своих целях реакционерами, переросла в хаос, ставший катастрофой для партии, страны и народа, — говорится в программной статье ведущей партийной газеты «Жэньминь Жибао», опубликованной к юбилею. — Компартия Китая признала, проанализировала и исправила ошибки, допущенные партийными чиновниками и лидерами государства, а также перегибы на местах». Один из таких перегибов — массовый каннибализм в уезде Усюань Гуанси-Чжуанского автономного района, история, которую на Западе регулярно вспоминают, в России почти не знают, а в КНР считают выдумкой.

«Глубокой ночью убийцы ходили на цыпочках, чтобы найти свою жертву, резали ее и вытаскивали сердце и печень. Поскольку они были неопытны и испуганы, то по ошибке взяли легкие и должны были вернуться снова на место убийства. Наконец, сварили органы, кто-то принес из дома водку, кто-то — специи… Несколько человек при гаснущем огне под кастрюлей ели молча и торопливо…»

Так описывает события, происходившие в третий год революции в уезде Усюань, китайский диссидент Чжэн И. Он сам был хунвейбином и в рамках программы «Ввысь в горы, вниз в села» добровольцем отправился в провинцию, чтобы нести крестьянам свет знаний и правильной идеологии.

После «культурной революции» Чжэн И решил стать писателем. Опубликовал несколько повестей и рассказов, но вскоре его затянула в жернова политическая борьба, приведшая в 1989 году к известным событиям на площади Тяньаньмэнь. Чжэн оказался в рядах проигравших. Три года он скрывался от полиции и спецслужб, затем перебрался в тогда еще британский Гонконг, оттуда на Тайвань и в США.

Там бывший хунвейбин издал сперва на китайском, а затем и на английском книгу «Алый мемориал», сразу ставшую бестселлером. Была даже сформирована группа по выдвижению Чжэна на Нобелевскую Премию по литературе. Чжэн И утверждал, что в начале 1980-х он неоднократно посещал уезд Усюань, где собирал материалы — официальные документы, рассказы очевидцев, слухи и легенды — о происходившем там в годы «культурной революции». Больше всего Чжэна интересовал практиковавшийся тогда каннибализм. Эти материалы и легли в основу прославившей его книги.

В 1968-м молодежные банды бесчинствовали по всей стране, убивая преподавателей и «классовых врагов», громя учреждения культуры и университеты. Все чаще травля инакомыслящих вырождалась в обычные межклановые разборки: отряды хунвейбинов в Кантоне сражались за контроль над городом, применяя артиллерию. Мао Цзэдун, сам санкционировавший разгул террора, вынужден был бросить против «красногвардейцев» армию и отряды народной милиции: город Гуйлинь пришлось брать штурмом, и там были перебиты почти все хунвейбины.

Своя маленькая гражданская война шла и в уезде Усюань Гуанси-Чжуанского автономного района. С одной стороны — хунвейбины из «Группы 22 апреля», с другой — провинциальная партийная бюрократия, которую поддерживал 1-й политкомиссар военрайона Гуанси Вэй Гоцин. В распоряжении Вэя были местные силовики и авторитет власти, а «красногвардейцы» сделали ставку на террор.

Первые стычки произошли в январе 1968-го: «летучие отряды» хунвейбинов атаковали «оппозиционеров и уклонистов», забивая их до смерти палками и кулаками, отрезая головы, закапывая заживо, топя и даже взрывая. В одном из городов действовала женская банда несовершеннолетних, называвших друг друга «сестрами» и бравших псевдонимы по числу убитых — «Сестра Шесть», «Сестра Девять» и так далее.

15 апреля в уезде был создан местный Революционный Комитет Хунвейбинов, и тогда же были зафиксированы первые случаи каннибализма. По словам Чжэна, эпидемия антропофагии «распространялась подобно чуме».

14 мая 1968 года группа из 11 человек во главе с братьями Вэй напала на некоего Чэнь Гожуна, убила его большим ножом и вырезала печень, разделив ее между 20 членами банды. В том же месяце хунвейбины — ученики средней школы — забили до смерти учительницу географии Ву Шуфан, под дулом пистолета заставили ее коллегу вырезать у убитой печень и сердце, зажарили и торжественно съели. Вскоре людоедство взяла на вооружение и противоположная сторона.

Чжэн выделил три стадии нарастания эпидемии каннибализма: начальную, когда органы тайно изымались у убитых, фазу подъема, когда поедание плоти приобретало все большую открытость, совершалось при свете дня, на площадях, под развевающимися красными флагами с партийными лозунгами, и, наконец, фазу массового безумия, когда людоедство уже воспринималось как норма.

Чтобы дойти до третьей стадии, жителям Усюани потребовалось совсем немного времени. Уже в июне случаи каннибализма отмечались во всей провинции. В дни массового психоза ели не только сердце, но и другие части тела, включая даже ступни ног. Иногда человеческое мясо подавалось под вино и пиво, блюда из него сервировались в столовой революционного комитета.

Жертвами становились бывшие помещики, «правые уклонисты», разжалованные чиновники и «контрреволюционеры». Далеко не всегда каннибализм был вызван идеологической ревностью: так, Чжэн приводит историю о том, как учитель-мужчина, узнав о том, что сердце молодой женщины способствует излечению болезней, обвинил одну из своих учениц в контрреволюционности, добился ее казни и затем тайно вырезал нужный орган.

Во время «культурной революции» в общей сложности были репрессированы около пяти миллионов членов Компартии Китая, а также членов их семей. Будущий лидер КНР Дэн Сяопин был снят со всех постов и направлен простым рабочим на тракторный завод в провинцию. Его сына хунвейбины пытали и выбросили из окна третьего этажа, в результате чего он на всю жизнь остался инвалидом. Нынешний лидер КНР Си Цзиньпин как сын опального чиновника был отправлен на «трудовое перевоспитание» в бедную провинцию Шэньси. По словам Си, там он на собственной шкуре узнал, чем живет простой народ.

Тех, кто отказывался есть человечину, карали — исключали из школ, отстраняли от работы. Те же, кто демонстрировали крепость духа и плоти, получали продвижение по партийной линии — так, одна из учительниц, Ван Вэньлю, благодаря каннибализму стала зампредседателя местного революционного комитета. Она пытала своих жертв и поедала потом их репродуктивные органы.

Эпидемия перекинулась и на деревню. Крестьянам было не до внутрипартийной борьбы: люди припоминали друг другу старые обиды. Один из людоедов, пожилой И Ваньшэн, в 1980-х так описывал Чжэну происходившее: «Я не скрываю, что убил сына местного помещика. Я убил его ножом. Первый нож оказался слишком тупым, и я выбросил его. Другим ножом мне удалось распороть ему живот. Но когда я попытался вытащить сердце и печень, его кровь была слишком горячей — она обожгла мне руки, и мне пришлось охладить их в воде. Когда я вынул его органы, я разрезал их на куски и поделился с жителями деревни». Свои действия И Ваньшэн объяснил тем, что бывший помещик во времена великого голода закрыл амбары, и его односельчане побирались по соседним деревням.

Психоз каннибализма охватил не всех. Чтобы избавить людей от мук совести, власти одной из деревень решили устраивать общую раздачу пищи из котла, где варились вместе куски свинины и человечины. Те, кто не хотел есть людскую плоть, могли утешать себя тем, что им попадается исключительно свинина; остальные радовались, что поедают мясо классовых врагов.

Безумие удалось остановить лишь в июле благодаря местному партийному ветерану Ван Цзуцзяню. Пользуясь старыми связями в верхушке КПК, он послал весточку в Пекин. Китайские власти были в шоке. На запрос Вэй Гоцин подтвердил сведения Вана и попросил прислать дополнительные войска, чтобы расправиться с людоедами. По личному распоряжению премьера Чжоу Эньлая, в Усюань были направлены войска, покончившие с хунвейбинами и положившие конец разгулу каннибализма. Большинство зачинщиков были казнены, в уезде воцарилось долгожданное спокойствие.

В 1983 году, когда страсти улеглись, провели закрытое расследование. Было установлено, что из 220 тысяч жителей Усюани за первое полугодие 1968-го погибли 528 человек. Официально зафиксировано 76 случаев каннибализма. Чжэн И ссылается на документы расследования, согласно которым у 56 жертв были съедены сердце и печень, у 13 — гениталии. 18 человек обглодали «до ступней», у семи вырвали внутренности, пока они еще были живы. Некоторые погибшие попали в несколько категорий сразу. Всего было выявлено около 200 каннибалов, 91 исключили из партии, 34 приговорили к различным срокам — от 2 до 14 лет, еще около 100 понесли различные наказания, в основном административные.

В целом наказания были довольно мягкими: по версии Чжэн И, местные власти не желали ворошить прошлое, тем более что многие из партийных лидеров уездного уровня сами были замешаны в людоедстве или покрывали его. К примеру, уже упомянутую Ван Вэньлю лишили партбилета и сняли со всех постов, но дальнейших репрессий не последовало, так как следствию не удалось доказать, что она поедала репродуктивные органы своих жертв. В основном же была сделана ставка на согласие и примирение: так, трое бывших хунвейбинов, до смерти запытавших в 1968 году дошкольника, сына классового врага (его привязали к грузовику и тащили за машиной на веревке), в сопровождении местного партийного чиновника пришли в дом к его матери и принесли свои глубочайшие извинения. Закончилось все совместным чаепитием.

Как утверждает Чжэн, посещавший регион через два десятилетия после описываемых событий, ему удалось собрать имена и фамилии 56 жертв каннибализма, всего же их было около 100 человек. Количество людоедов в Усюани Чжэн И оценивает в 10-20 тысяч человек.

Почти сразу работа Чжэна подверглась критике со стороны западных ученых. Его ругали за то, что исследование не соответствует научным критериям. Слишком много в «Алом мемориале» крови, спекуляций и необоснованных предположений, слишком явно бывший хунвейбин декларирует свою главную цель — осудить коммунизм как идеологию (в итоге работу Чжэна подняла на щит и тиражирует, к примеру, секта «Фалуньгун», хотя Чжэн И прямо утверждает, что ответственность за случившееся несут исключительно местные партийные лидеры, действовавшие без санкции Пекина).

Многих смущает и подход Чжэн И к источникам — он валит в одну кучу документы, интервью, слухи и сплетни, не делая между ними различия по степени достоверности. В итоге трудно отделить зерна от плевел. Удивление вызывает и творческий метод — Чжэн пытается создать впечатление, что писал свое расследование по горячим следам, хотя в реальности после описываемых событий к тому моменту прошло уже 15 лет. Литературный критик Ган Юэ и вовсе назвал книгу «чисто художественным произведением, несмотря на претензии автора на научную достоверность и точность данных».

К тому же Чжэн И злоупотребляет любительской антропологией, объясняя события в Усюани традициями проживающего там национального меньшинства — чжуанов, некогда практиковавших ритуальный каннибализм. Непонятно, почему внезапно чжуаны, давно смешавшиеся с титульным большинством Китая — ханьцами, должны были вернуться к давно забытым традициям предков. Критики напоминают, что большинство эксцессов пришлось на городские районы и пригороды, где активно действовали хунвейбины, а в этнических чжуанских деревнях подобные случаи фиксировались сравнительно редко. Более того, чжуаном был политкомиссар Вэй Гоцин, положивший конец разгулу каннибализма.

В свою очередь КПК категорически отрицает каннибализм в Усюани. Привычное «власти-то скрывают!» здесь вряд ли может служить объяснением: после «культурной революции» в КНР прошли многочисленные процессы над виновными в «перегибах», те, кто пытал и убивал невинных, известны чуть ли не поименно. Признаны и случаи массовых расправ в Усюани. Достоянием гласности в ходе внутрипартийной борьбы стали самые жуткие эпизоды расправ с неугодными. Трудно понять, почему именно каннибализм, о котором пишет Чжэн И, оказался фигурой умолчания.

Отечественные китаисты занимают в этом вопросе взвешенную позицию: не отрицая, что подобное, в принципе, могло иметь место, они отмечают, что людоедство нигде не носило массового характера, как утверждает Чжэн. Ни одного сообщения о каннибализме в Усюани не появлялось в те годы ни в китайской, ни в зарубежной печати, хотя о других расправах хунвейбинов и цзаофаней с неугодными, а затем — армии с хунвейбинами и цзаофанями, китайские СМИ подробно информировали население.

Недавние попытки Agence France Presse подтвердить информацию Чжэна закончились в целом неудачей: агентство организовало экспедицию в Усюань, но большинство местных жителей заявили корреспондентам, что ничего не слышали и не знают о людоедстве в уезде в годы «культурной революции».

Лишь один чиновник, сказавший, что участвовал в расследовании 1983 года, сообщил репортерам, что следственная комиссия установила 38 случаев каннибализма. Когда этот неназванный источник пытался инициировать кампанию по преданию материалов гласности, местные партийные руководители Гуанси-Чжуанского автономного района написали коллективное письмо в Пекин, потребовав от правдолюба публично опровергнуть клевету, покаяться и выступить с самокритикой. Сделать это он отказался, взамен направив составленную из материалов расследования книгу в одно из китайских издательств. Если она в ближайшее время, как предполагают французские репортеры, выйдет из печати, то в споре о каннибализме в Усюани может быть наконец поставлена точка.

Многие рестораны и фабрики в Китае в поисках дополнительной выгоды добавляют в продукты потенциально опасные вещества: от канцерогенного формальдегида в морепродуктах до опиатов в лапше.

Из-за отсутствия надлежащего контроля в пищевой и фармацевтической промышленности жители КНР рискуют отравиться или заболеть, если купят такие продукты в магазине или пообедают в уличной забегаловке.

— Пекарный порошок с тяжелыми металлами.

Приготовленные на пару булочки ― популярное у китайцев блюдо. Они особенно вкусны, если есть их еще горячими. Чтобы дольше сохранять булочки мягкими и не давать им зачерстветь, владелец одного ресторана использовал особый пекарный порошок.

В его состав входил алюминий, тяжелый металл, который при накоплении в теле повреждает кости и нервы, ухудшает память и провоцирует появление болезни Альцгеймера.

Этот порошок запретили в 2014 году, однако предприимчивый ресторатор, продолжал добавлять порошок в булочки, пока весной 2016 года его наконец не арестовали.

— Креветки в формальдегиде.

Креветки трудно чистить и, как и другие морепродукты, они быстро портятся. Поставщики из провинции Шаньдун (Shandong) нашли решение: они стали замачивать креветки в формальдегиде.

Применение данного средства продлевает срок хранения креветок и придает им свежий вид. Этот метод продолжает применяться в КНР, несмотря на то, что формальдегид, обычно используемый для отделки поверхностей, вызывает рвоту, тошноту и повышает риск возникновения рака горла, носа и колоректального рака.

— Лапша с опиумом.

Опиум имеет длинную и зловещую историю в Китае. Когда-то число зависимых от опиума китайцев исчислялось миллионами. В современную эпоху некоторые заведения, торгующие лапшой, приправляют еду опиумным маком, чтобы вызвать зависимость у клиентов.

Летом 2015 года некий Ван (Wang) из города Чэнду (Chengdu) готовился к службе в армии. При этом он каждый день посещал одну уличную забегаловку, где съедал чашку любимой лапши. Когда у него взяли анализ мочи, результаты показали наличие морфинов в организме.

В 2011-2015 году сотрудники правоохранительных органов выявили почти 80 ресторанов в 19 провинциях, которые добавляли в еду опиаты.

— Канцерогенная соевая спаржа.

Фучжу (fuzhu, соевая спаржа) ― пленка, снятая с соевого молока, популярное блюдо в КНР. Ее едят как холодную закуску или тушат в соевом соусе.

В 2013 году стало известно, что в фучжу марки Douqing содержался опасный канцероген ронгалит, использованный, чтобы сделать продукт белее, тягучее и придать ему свежий вид. При употреблении ронгалит вызывает головную боль, сонливость и рак носа и горла.

— Опасный консервант.

С 2014 года в магазине города Шиши （Shishi） в лапшу добавляли борат натрия.

Еще не так давно борат натрия был популярной пищевой добавкой в Китае. Его запретили, потому что при накоплении в организме это химическое вещество может стать причиной летального исхода. Он вызывает рвоту, диарею, иногда может привести к коме. 5 грамм бората натрия могут убить ребенка, 20 грамм ― взрослого человека.