В вышеприведенной цитате суть закона изложена верно. Действительно, закон давал право Городскому совету выдавать предписания домовладельцам поднимать уровень земли до требуемого уровня, а при невыполнении — производить засыпание, взимая расходы с домовладельцев.

Для понимания причин появления столь крутого закона рекомендую ознакомиться с исследованием, проведенным по заказу Совета по наследию.
Если вкратце, городские власти оказались в безвыходной ситуации.
Отсутствие дренажа, канализации, скопление отходов боен, образование гниющих болотистых участков, метровая грязь на дорогах, невозможность удаления ливневых стоков и стоков из жилищ — с одной стороны. Недостаточность средств для решения проблемы на городском уровне, отказ губернатора в ответ на просьбу о выделения средств «на благоустройство Мельбурна» - с другой.
Предложения об «исправлении уровней улиц» делались геодезистами, начиная с 1837 года. Вот только средств не было.
В 1847 году Городской совет, в поисках выхода из сложившейся ситуации, запрашивает юридическое мнение о пределах полномочий и ответственности Корпорации Мельбурн в вопросах изменения уровней улиц.
Полученный ответ сводится к следующему:

«Корпорация обладает полномочиями поднимать и опускать улицы Мельбурна, которые они могут счесть подходящими, и тем самым изменяя и отклоняясь от первоначального правительственного уровня … Корпорация имеет общественный долг действовать и не несет ответственности за ущерб, причиненный физическому лицу в результате действия, совершенного при исполнении этого общественного долга»

Такова краткая (очень краткая) предыстория принятия Закона №38:

Автор любезно подсказал, где находится информация, дав ссылки под видео и подсказки в видео.
Воспользовавшись любезностью автора, легко нашлось объяснение причин засыпанности в Мельбурне.
Полагаю, тем кому это интересно, вполне по силам самостоятельно пройти путь, указанный автором.

«... пример очень туманной и запутанной истории - это всем известный Московский Политехнический музей.
Как нам говорит Википедия, первый камень фундамента центрального корпуса был заложен в 1874 году.
А 30 мая 1877 года состоялась церемония открытия центрального здания этого музея. Строительство еще двух корпусов растянулось на 30 лет и закончилось только в 1906 году.
Правое южное крыло музея строили с 1887 по 1896 год. А левое северное крыло строили с 1903 по 1906 год.
Но по факту мы знаем, что в результате реставрации этого здания в 2017 году откопали как минимум два подземных этажа. То, что при раскопке был откопан не фундамент, цокольный или подвальный этаж, а еще один полноценный этаж с полноразмерными окнами, доказали уже все альтернативные исследователи по несколько раз.
Для укрепления стен внешнюю часть здания откопали на 6 метров. Внутри же откапывали помещения, засыпанные грунтом, глубина которых доходила до 18 метров под землей. Это подтвердила в одном из интервью директор музея Юлия Шахновская:
- Мы считали, что под зданием фундамент 4 метра. Местами он оказался 18.
Корреспондент: Здание увеличилось на 2 этажа, но не вверх, а вниз.
- Какие-то вскрылись пространства, которых не было ни на картах никаких, ни на каких планах».
Какие из этого случая можно сделать выводы?
Это то, что в 1874 году центральный корпус музея уже был засыпан. По фотографии мы это видим. Многие альтернативные исследователи также сошлись в том, что все три корпуса этого здания построили на остатках какого-то ранее засыпанного допотопного здания, информации о котором не сохранилось вообще ни в каких публичных источниках.
- Более того, никакой документации не сохранилось, никакой.
Также по анализу фотографий видно, что фотографии 1877 и 1884 года намного качественнее, чем, например, фотографии 1896 года, когда уже было построено правое крыло музея, а также фотографии 1907 года с только что построенным левым крылом»

Уж не знаю, какие доказательства привели «все альтернативные исследователи», но моё мнение — был откопан подвальный этаж с полноразмерными окнами в южном и северном корпусах здания. Считать этот этаж полноценным оснований нет.

Обоснование простое.

Если в земле - полноценный этаж, то при «извлечении» здания из-под земли, получим не уродливое, а тоже полноценное здание с гармоничным первым этажом.
Смотрим на откопанное:
(картинки кликабельны)
И что, кто-то считает, что всё «это» когда-то красовалось над землей?..

Далее, смотрим на чертеж северного фасада:

Видим понижение уровня земли более чем на 1,5 метра. Но, с понижением уровня земли, видим и увеличение высоты окон.
Если кто-то считает, что окна-то одинаковы, да их нижняя часть засыпана, посмотрите еще раз на предыдущее фото (с откопанным «полноценным» этажом) и убедитесь в неодинаковости окон.
То есть, при строительстве здания учитывался перепад высот. А это, в свою очередь, говорит о том, что откопанный «полноценный» этаж никогда над землей не был.
Полагаю, в проекте реконструкции мостик, визуально разделяющий откопанный и первый этажи, спроектирован именно с целью скрыть уродство косого разделения этажей (ибо нефиг доставать из-под земли то, что архитекторами было туда спрятано):

Точно такая же картина — и на Южном фасаде: понижение уровня земли от Лубянского проезда к Новой площади с соответствующим увеличением размера окон.

Центральный корпус.
Видим, окна первого этажа — небольшого размера, что характерно для цокольных этажей:

Если кто-то считает, что это был второй этаж, а под ним — «полноценный этаж с полноразмерными окнами», то даже спорить не буду.

Полагаю, вышеизложенного достаточно для закрытия вопроса о за(от)копанном «полноценном» этаже.

Вывод: откопан не «полноценный», а подвальный этаж.

На чем же основана идея о полноценности откопанного этажа?
Судя по встретившимся мне материалам, обоснование - находящиеся под землей полноразмерные окна (заложенные проемы под дверями, по сравнению с окнами, - мелочь).

Прежде всего, какие окна раслоложены под землей?

Воспользовавшись Яндекс-панорамами, совершим виртуальную прогулку вокруг музея в период, предшествующий реставрации, то есть примерно в начале 2010-х годов.

Южный корпус:

+

Здесь видно окно подвального этажа

Вокруг всего Южного корпуса — приямки, огороженные поручнями. Причем, судя по защитным решеткам, приямки — не у каждого отдельного окна, а идут вдоль фасадов, прерываясь лишь перед подъездами.

Северный корпус:

+

Вокруг всего Северного корпуса - приямки, только раздельные (у каждого окна)

Центральный корпус.
Приямков нет. На обоих фасадах — обычные цокольные окна.

Вывод: под всеми, без исключения, окнами первого этажа южного и северного корпусов — приямки. Скорее всего, эти приямки — у полноразмерных окон подвального этажа, каковые окна несколько лет назад были сенсационно откопаны.

Закономерный вопрос — когда были сделаны приямки, при строительстве или позже?

Разбираемся:

Начиная с самых ранних фото:



и, далее, на протяжении всего 20-го века, на всех изображениях музея можно найти приямки или поручни, их ограждающие.

Дополнительно, вернемся к вышеприведенному фото откопанного северного фасада:

Рассмотрите внимательно странные выступы под окнами первого этажа (обозначены стрелками). Эти выступы располагаются перед дверьми, «встроенными» в окна. На врезке — одно из таких окон совмещено с выступом.

Вывод: и полноразмерные окна, и приямки, и выступы для входа в совмещенные с окнами двери, — всё это строилось сразу, при строительстве подвального этажа.

Наконец, главный вопрос — зачем эти «окна в земле»? И почему они — лишь в южном и северном корпусах?
Читаем Википедию:

«возведение северного и южного крыльев отложили из-за ... недостатка финансирования. Чтобы продолжить строительство, комитет был вынужден заключить сделку с частными предпринимателями: они получали в долгосрочную аренду нижний этаж и подвальные помещения со стороны Ильинского сквера. … Инженеры ... предусмотрели эксплуатацию и размещение товарищества «Лубянско-Ильинские торговые помещения» в нижнем и цокольных этажах, а также в верхнем антресольном этаже, согласно заключённым договорам на аренду.,.
...
К возведению левого, северного крыла приступили ... при схожих обстоятельствах: застройщики получали часть здания под коммерческие нужды в аренду ...»
Отсюда

И еще цитата:

Что же касается правого корпуса, то здесь исчезли все признаки торговой функции, почти полностью утрачена связь с подвальными помещениями через специальные наружные спуски в галерею подвального этажа. Еще до 1950-х гг. в наружных подвальных галереях в пространстве между контрфорсами, фланкирующими межоконное пространство, сохранялись легкие (очевидно, металлические или деревянные) мостики с ограждениями с обеих сторон, с помощью этих мостиков осуществлялся доступ в магазины. В настоящее время почти вся оконная и дверная столярка 1 этажа имеет современное оформление, однако, первоначальный блок столярного заполнения включает в себя собственно витринную часть и филенчатую дверную часть
Отсюда, стр. 7

Прежде всего, даже если и так (а это, как будет показано ниже, не так), то — что?
Ну, предположим, что где-то там, на глубине (скажем, тех же 18 метров) — остатки какого-то - мало того, что ранее засыпанного, так еще и допотопного — здания. Какое отношение это здание имеет к идее «Потопа 19 века»?
Ответа на этот вопрос мне не встретилось, посему пришлось попытаться постичь эту связь самостоятельно.
Предполагаю, здесь — следующая цепочка рассуждений:
1. Откопанные при реставрации музея «полноразмерные» окна говорят о полноценности этажа;
2. Каковой этаж, понятно, мог оказаться в земле лишь в результате засыпа;
3. А оный засып произошел, естественно, до начала строительства музея;
4. Что, в свою очередь, доказывает возведение музея не с нуля, а с использованием в качестве основания подземных этажей «допотопного здания».
То есть, при использовании для доказательства «потопа 19 века» самым важным является верхний (из сохранившихся) этаж «допотопного» здания, а именно тот, полноразмерные окна которого были сенсационно откопаны.

Что же предъявили альтернативные исследователи в обоснование отнесения откопанного «полноценного» этажа к «ранее засыпанному допотопному зданию»?
На удивление, немного:
1. Главный аргумент (точнее, главная странность): полноразмерность откопанных окон.
Но, как было показано выше, в здании музея изначально (то есть, начиная с этапа проектирования) предусматривался подвальный этаж. Причем, по крайней мере — для южного и северного корпусов, с размещением в этом этаже торговых помещений (для которых полноразмерные окна вполне естественны).

2. Аргумент, явно не высказывавшийся, но очевидный: в качестве подвального был использован обычный (полноценный) этаж допотопного здания.
Как можно видеть на фотографиях конца 19 века, уровень земли за прошедшие 130-140 лет практически не изменился. То есть, полноценный этаж допотопного здания должен или быть вровень с поверхностью земли или даже несколько возвышаться над ним.
Смотрим на фото, сделанные в период 1877-87 гг., то есть между окончанием строительства центрального и началом — южного корпусов:
(картинки кликабельны)


Если бы южный и северный корпуса музея надстраивались на полноценном этаже закопанного допотопного здания, то мы бы видели верх этого этажа. Чего не наблюдается.

В состоявшемся обсуждении звучало, что здесь, мол, не строительство, а начало раскопок, и что, соответственно, если глубже копнуть, то там, в глубине, и будет это самое закопанное здание. Однако, к «полноценному» (подвальному) этажу, а значит и к «потопу 19 века» эти копания в глубину отношения не имеют, посему и рассматриваться (по крайней мере, сейчас) не будут.

И, наконец, о Центральном корпусе (может, хотя бы он строился на каких-нибудь «остатках»?). Так как никаких доводов в обоснование этого мне не встречалось, то и здесь говорить не о чем.

3. А.Кунгуров в своем видео Страсти вокруг Лубянки. Тайны закопанных домов. Великий потоп усмотрел остатки какого-то старого фундамента, «хотя, согласно официальной истории, московское правительство выделило под музей пустующую землю».
И в чем противоречие, даже если это и фундамент? Ну, когда-то что-то здесь было (например, «балаганы»). К концу 19 века на этом месте образовался пустырь, а от балаганов осталась лишь полоса на земле...
Но, с другой стороны, а с чего А.Кунгуров взял, что это — старый фундамент? Я, например, здесь вижу канаву для отвода воды, что подтверждают темные следы от водосточных труб к этой канаве (красные стрелки на большом фото):

4. Кто-то из альтернативных исследователей усмотрел древние фундаменты и на месте строительства южного корпуса, см. фрагмент первого фото:

Здесь тоже ответ прост: скорее всего, это творила для извести, в которых, как известно, «известь для кладки цоколя лежала около 10 дней».

Таким образом, оснований для утверждения «строительство музея велось на остатках ранее засыпанного допотопного здания» не обнаружено (здесь термин «допотопное» относится к «потопу 19 века»).

На мой взгляд, приведенного обоснования вполне достаточно, чтобы вычеркнуть Политехнический из аргументов потопности 19 века. Но это — на мой взгляд. Для альтернативных же исследователей отказаться от любого, единожды найденного аргумента неприемлемо.
Посему, они, альтернативные исследователи, будут безжалостно искать новые и новые объяснения и доводы для подтверждения засевшей в их головах «истины».

Прокомментирую их находки.

Что располагалось ранее на месте Политехнического?

К сожалению, ни ссылок на «многих альтернативных исследователей», ни даже их, исследователей, перечня, авторы «замечательного видеоочерка» не привели.
Искать материалы этих «многих» исследователей лениво, да и не знаю, кто из них относится к серьезным, посему, из первых попавшихся на глаза, рассмотрю уже упоминавшееся выше видео А.Кунгурова (кстати, достаточно полно осветившего вопрос).

Слово — А.Кунгурову (с 6:14): 
«Как подсказывает опыт других исследователей, ориентироваться только на карты и архивные документы - нельзя. Потому что карты и планы противоречат друг другу. К такому же выводу я пришел когда анализировал карты относительно города Санкт-Петербург и Исаакиевского собора. Это карты одного и того же года противоречат как истории, так и друг другу … Согласно официальной истории ... московское правительство выделило под строительство музея пустующее пространство».

Противоречат ли карты Лубянки друг другу и истории?

На сайте "ЭтоМесто" приведено около семи десятков карт и планов (за период, предшествующий строительству музея), и почти на всех (около 90%) - на месте Политехнического или нет ничего, или изображены не капитальные, временные строения (балаганы).
Примеры таких строений:
1852 г. (совмещено с современной схемой):

1864 г.:

1868 г. (упрощенное изображение не капитальных строений):

1873 г. (год, предшествующий началу строительства):

Лишь на одном (из семи десятков!) плане 1818 года на месте части центрального корпуса музея отмечено Подворье Суздальского монастыря:

О том что под строительство музея было выделено пустующее пространство, есть и у В.Гиляровского:

Позади «Шиповской крепости» [это — точное указание места будущего Политехнического музея — М.] был огромный пустырь, где по зимам торговали с возов мороженым мясом, рыбой и птицей, а в другое время — овощами, живностью и фруктами. Разносчики, главным образом тверские, покупали здесь товар и ходили по всей Москве, вплоть до самых окраин, нося на голове пудовые лотки и поставляя продукты своим постоянным покупателям. У них можно было купить и крупного осетра, и на пятак печенки для кошки. Разносчики особенно ценились хозяйками весной и осенью, когда улицы были непроходимы от грязи, или в большие холода зимой. Хороших лавок в Москве было мало, а рынки — далеко.
В.Гиляровский. Москва и москвичи

Выводы:
1. карты и планы Лубянской площади друг другу не противоречат;
2. не противоречат они и официальной истории — на месте строительства музея капитальных строений не было.

Но для альтернативных исследователей ни карты и планы, ни иные документы не авторитетны:
«... на карты, к сожалению, и на другие печатные издания, которые всегда можно переделать или переиздать, в рассуждениях опираться нельзя».
Логика альтернативных исследователей понятна: из того, что переделать можно, неизбежно следует, что они были переделаны.
Так что далее будем использовать лишь те материалы, на которые, как считает А.Кунгуров, опираться можно.

Какие же это материалы?
«... есть еще один «свидетель», это живопись и работа художника [cтранно, печатное издание переделать можно, а живописное произведение — нельзя?.. - М.] Так, например, французский художник Бишбуа написал Лубянскую площадь примерно в 1846 году … На этой картине на Лубянской площади нарисовано одно здание. … Что касается этого здания, ... оно более нигде не отображалось и нигде нельзя было посмотреть и увидеть своими глазами. Потому что на всех остальных фотографиях или на этом же самом месте или чуть ближе - Бишбуа не нарисовал перспективу достаточно четко, чтобы было можно было идентифицировать расстояние на котором находится здание - находится другое здание. И это здание простояло до 1930-х годов …
На определенном этапе фотографирования мы можем наблюдать, что - да, действительно, второе здание, которое стояло на Лубянской площади, и из-за него выглядывает Политехнический музей и он явно построен после постройки 1907 года, то есть фотография более поздняя [подчеркнутое я не понял и привел лишь чтобы не обрезать цитату — М.]».

Отринув карты, планы и прочие печатные издания, А.Кунгуров пользуется живописными и фотографическими произведениями. Что ж, воспользуемся этим подходом.

Разбираем «живопись и фотографии», а также рассуждения А.Кунгурова.

Картина Бишбуа (1846 год):

1. «Что касается этого здания, ... оно более нигде не отображалось...»
Как же любят альтернативные исследователи такие обороты — нигде(!) не отображалось. Даже доказывать не надо (альтернативному исследователю нужно верить на слово).
Если же не поверить, а слегка копнуть, видим это же здание и на других живописных картинах:
1836 год (источник):

1856 год (источник):

2. «Бишбуа не нарисовал перспективу достаточно четко, чтобы можно было идентифицировать расстояние, на котором находится здание»
Как же так? На живописные произведения А.Кунгуров считает возможным опираться, хотя на каждой из картин загадочное здание изображено на разном удалении (сориентироваться можно по башням Китайгородской стены).
Но, отмечу, из трех картин именно Бишбуа наиболее точно изобразил положение здания.
Если же А.Кунгурову не нравится, что здание нарисовано значительно ближе места будущего Политехнического музея, то, может, причина не в «недостаточной четкости перспективы»?

3. «...на всех остальных фотографиях или на этом же самом месте или чуть ближе ... находится другое здание. И это здание простояло до 1930-х годов …»
Да ладно, на всех остальных фотографиях на этом же месте, а именно — перед Политехническим, не другое, а это же здание, и простояло оно до 1966 года:
1890-95 гг. (источник):

1923-24 гг. (источник):

1964 г. (источник):

Самое время назвать это здание. Это — так называемая «Шиповская крепость», оно же — Дом человеколюбивого общества.

4.  «... второе здание, которое стояло на Лубянской площади, и из-за него выглядывает Политехнический музей ...»
Нет, никакого второго здания на Лубянской площади не стояло. А Политехнический музей всегда (точнее, сразу после строительства центрального корпуса) выглядывал именно из-за Шиповской крепости:
1889 г. (источник):

1926-30 гг. (источник):

1935 г. (источник):

Особое место в видео А.Кунгурова занимает «картина, сделанная по неизвестной технологии»:

«... есть уникальный документ, который приписывают творчеству такого живописца, как Васнецов ... Картина называется «Панорама Москвы с высоты птичьего полета».
Далее А.Кунгуров делится своими плодами раздумий... но они не интересны, так как Васнецов к анализируемой им картине отношения не имеет: свою «Москву с птичьего полета» Аполлинарий Васнецов написал в 1900 году.

Тем не менее, картина «Москва с высоты птичьего полета», приведенная А.Кунгуровым, известна.
Это гравюра с рисунка И.Шарлеманя (датировка — до 1861 г.).
Ее фрагмент:

Здесь:
1 — Лубянская площадь
2 — «Шиповская крепость»
3 — местоположение будущего Политехнического музея
4 — Ильинские ворота
5 — Варварская (Ильинская) площадь

«Давайте ... посмотрим, что на нем нарисовано …
На Лубянской площади мы видим здание, состоящее из трех корпусов, и как раз это то здание, которое рисовал французский живописец, и в южной части площади находилось какое-то квадратное здание, очень похожее на казармы и ... местоположение этого здания совпадает с южной частью крыла музея ...
То есть, на этом месте однозначно не был пустырь».
Ну да, а под этим квадратным, похожим на казармы зданием — 18-метровый фундамент и неопределенное количество подземных этажей...

О том, что располагалось на этом «пустыре», уже было сказано выше. Но так как сказанное основывалось на печатных материалах (опираться на которые, напомню, нельзя), то и вспоминать об этом не буду.
Но есть материал, на который опираться можно (и нужно), - живописный. Причем, практически — того же периода, что и рассматриваемая панорама.
Это картина П.Моисеева «Ильинские ворота в Москве» (источник):

На переднем плане — какие-то сараи (предположительно, дровяные). Как видим, ничего общего с «квадратным, похожим на казармы зданием».
Объяснение (мое) простое.
П.Моисеев реалистично изобразил как сами Ильинские ворота, так и окружающее их «безобразие» (а что, нужно было «сделать красиво» и нарисовать райский сад?).
А вот для академика Императорской Академии художеств отображать «правду жизни» на панораме Москвы неприемлемо. Или кто-то считает, что Москва действительно была в таком идеальном состоянии как на панораме?
Так что, уверен, панорама — приукрашена.

1. «Пустоты/проходы сферической формы»

«Квант Суперразума»: «В 1874 году Политехнический музей уже был засыпан. По фотографии мы это видим»:
(картинки кликабельны)

То, что «Квант Суперразума» считает окнами, А.Кунгуров определяет как «пустоты» (они же - «проходы»): «Под приямками и окнами примерно на глубине еще примерно 1,5 метра наблюдаются пустоты, точнее проходы сферической формы наружу. С какой целью это было сделано, непонятно».

Прежде всего, эти «пустоты» располагаются не под приямками (на глубине около 7 метров), а значительно выше - под цокольными окнами центрального (и только центрального!) корпуса, что хорошо видно как на первом фото, так и на коллаже двух скриншотов из видео А.Кунгурова:

То есть, круглые проемы были расположены на глубине около 1 метра от поверхности земли.

Что же касается назначения этих проёмов, полагаю, они сделаны для выкачивания воды из подвала:

(Источник)

2. «Оконные выемки» под окном подвального этажа

А.Кунгуров: «Под тем окном, которое мы обсуждали, мы обнаружили еще одно окно, которое явно подвальное слуховое окно. Это окно оказалось на глубине примерно 5 метров от уровня земли».

По фото видно, что обнаружили не окно (еще одно), а всего лишь арочное перекрытие.

Его происхождение:

Фундаменты стен здания ленточные и столбчатые, выполненные в основном в верхней части из кладки из красного кирпича ... Глубина заложения фундаментов здания от пола подвала составляет 0,00 – 3,50 м
(Источник)

Арочное перекрытие под подвальным окном – элемент столбчатого фундамента под подвалом.

3. Остатки старых фундаментов.

А.Кунгуров: «Между двумя основными фундаментами наблюдаются остатки более старого фундамента, который изгибается и представляет собой фундамент другой стены и сделан он из известняка»

Если кому-то хочется считать, что на этой тоненькой стеночке было возведено массивное здание Политеха, даже спорить не буду.

А.Кунгуров: «У некоторых фундаментов наблюдаются определенные технологические обломыши от старых фундаментов»

Откуда А.Кунгуров взял, что это — обломыши от старых фундаментов, а не новый фундамент, не известно. Авторы же  «Программы работ по мониторингу здания музея»  следов «старого фундамента» не обнаружили:

«Фундаменты стен здания ленточные и столбчатые, выполненные ... в нижней части из рваного и постелистого камня-известняка на известковом растворе ...»

4. Двери в подвальном этаже

Из обсуждения 6-летней давности:

#p139599,evgen написал(а):

...заодно к окнам построили еще и дверь с выходом в землю? Которую после постройки решили замуровать?

Видим, размер «замурованной двери» в полтора раза меньше нормальной, подъЕздной. То есть, это — не дверной проем. По крайней мере, не проем, предназначенный для свободного прохода.
Повторюсь, по сравнению с полноразмерными окнами на эти, расположенные в том же подвальном этаже проемы можно было бы вообще не обращать внимания (мало ли для каких целей они сделаны?).
Однако, ответ нашелся в статье «Засыпанный Политех?»  (благодарю Барабашку за ссылку):

Мы идем в хранилище “Д”...
К стене прислонена большая решетка с мутными полупрозрачными ячейками.

- Стекло?
- Стекло, — подтверждает Стучинин. — Это память об истории самого Политехнического. Две такие чугунные решетки с толстыми стеклянными вставками были уложены перед главным подъездом северного крыла музея.
В те времена уличного освещения вокруг практически не существовало, и проектировщики позаботились об удобстве посетителей. Под застекленными решетками были предусмотрены особые карманы, соединенные с соседним подвальным помещением. Каждый вечер с наступлением темноты служащий музея зажигал керосиновые фонари и ставил их под решетки. Получалась светящаяся мостовая!.. При недавнем ремонте тротуара рабочие откопали под наслоениями асфальта одну из решеток, и мы решили ее сохранить.

5. Расположение и, еще раз, полноразмерность окон подвального этажа.

«Исторический вольнодумец» : «Мы видим полноценный подземный этаж, у которого нет самого главного признака, говорящего о том, что архитектор предполагал, что данный этаж будет под землей...
Помните музей Врубеля в Омске? Вот у него эти признаки есть...
Нижний этаж имеет диспропорции относительно верхних двух этажей ... архитектор старается максимально высоко поднять окна над землей...
При этом, как правило, в таких зданиях подземные окна меньше, чем окна первого этажа...
Расстояние между верхом окна нулевого этажа и подоконником первого этажа минимально и оно сильно отличается от аналогичного расстояния между первым и вторым этажами...

Ни в одном из трех зданий Политехнического музея ничего подобного нет, там нижний этаж полноценный. Окна даже не пытаются поднять вверх чтобы захватить больше света. То есть абсолютно по всем архитектурным признаками, когда строили первый этаж, уровень улицы был иной, подвал был просто первым этажом».

Проверим Политех на наличие вышеприведенных «признаков подземности строительства», иначе говоря, ответим на вопрос — был ли подвал первым этажом?

Диспропорции подвального этажа
Ввиду того, что поверхность улицы имеет значительный (около 1,5 метров) перепад высот от Лубянского проезда к Новой площади, размеры окон и подъЕздных дверей по высоте друг от друга отличаются, чего не могло быть, если бы подвал был когда-то первым этажом:

На фото: красная линия — горизонтальна, на уровне порога левого подъезда. Видим: окна различаются друг от друга по высоте, как и подъЕздные двери.

Межэтажные расстояния.
На этом же фото видно, что «расстояние между верхом окна нулевого этажа и подоконником первого этажа минимально и оно сильно отличается от аналогичного расстояния между первым и вторым этажами»
Дополнительно, проверяем межэтажное расстояние в Южном корпусе:

Видим, расстояния — значительно отличаются (красная и зеленая двусторонние стрелки)

Размеры подвальных окон.
«Исторические вольнодумец»: «как правило, в таких зданиях подземные окна меньше, чем окна первого этажа»
Прежде всего, утверждение — спорное. Широкая галерея (в случае Южного корпуса) и большие приямки (в Северном корпусе) у подвального этажа, занятого торговыми помещениями, наоборот, должны предусматривать большие окна.
Но, впрочем, сам автор этого утверждения делает оговорку «как правило».

Можно сделать вывод: признаки, перечисленные «Историческим вольнодумцем», опровергают его же утверждения и об изменившемся уровне улиц, и о том, что подвал был первым этажом.

6. «Находки» смешные

К таковым отношу утверждения о якобы видимом на колоннах и стенах подвальных помещений старом уровне земли, а также о земле на лестнице («прям на лестнице видны остатки земли; видно, что ее немного отчистили»))
Здесь и комментировать нечего.
После полутора веков эксплуатации и двух или уже трех реконструкций искать что-то на стенах?..
Что же касается земли на лестнице, я не вижу, чтобы ее вообще чистили. Ну а почему в эксплуатировавшемся на протяжении полутора веков и подвергшегося неоднократной реставрации здании полы и лестницы засыпаны землей и пылью, это уж и объяснять как-то неловко.

Признаки разрушения и перестройки подробно рассматриваются Председателем СНТ в видео Политехнический музей. Копаем глубже:

1. «Здесь следы от балок перекрытий пола и потолка. То ли они убраны и остались пустоты, то ли это заготовка под левый корпус здания».

На то, что эти следы — не от балок перекрытий, в теме уже указывали Барабашка и Snow.
А вот от чего именно эти следы, можно догадаться из того, что кроме несовпадения следов с этажами, их (следов) ряды — на одинаковом расстоянии друг от друга.
Если этой подсказки недостаточно, ответ содержится в этом же видео:

2. «Мы видим скорее всего заложенные дверные проемы … Куда же вели тогда эти двери? Или их учли для будущего корпуса?»

Нет, в будущий корпус эти проемы вести не могли: оба проема отличаются друг от друга и по высоте, и по ширине.
Полагаю, эти проемы — для подъема на этажи стройматериалов (с наружных лесов — внутрь здания).
Обратите внимание, эти проемы есть только над первым и третьим рядом следов от балок, а над вторым рядом — нет. Дело в том, что имеющиеся проемы ведут на второй и третий этажи здания, а пропущенный - упирался бы в перекрытие между этими этажами.

3. «А здесь мы вообще видим технические повреждения здания Ну не могло же оно так от солнца выгореть?»

От солнца — не могло. А вот от протечки — вполне: темный след не только на стене, но и на карнизе, от самой крыши. Кроме того, горизонтальная темная полоса, похоже, совпадает с потолочным перекрытием третьего этажа.